По самой своей сущности религиозная мысль и связанная с нею философия принадлежат к традиционалистскому, догматическому типу сознания. Это ни в коей мере не означает, что в русле религиозной мысли не рождаются философские учения, оказывающие большое и длительное влияние на человеческую культуру. Выражая устремления религиозного сознания той или иной эпохи, вооружая его идеями, аргументами, ценностными представлениями, философы православия, католичества, протестантизма, ислама и других вероисповеданий могут стать влиятельными мыслителями — примером могут служить Августин и Фома Аквинский.
Но, быть может, это относится только к эпохам, когда религия была доминирующей идейной силой? Отнюдь нет. И в XX веке к «классикам» немарксистской философии относят немало представителей религиозной мысли. Это и уже известные нам католические философы Ж. Маритен, Э. Жильсон, Г. Марсель, Тейяр де Шарден, философ иудаизма Мартин Бубер (1878—1965), протестантские авторы Карл Барт (1886—1968), Пауль Тиллих (1886 — 1965), Рейнгольд Нибур (1892—1971). В исламском мире хорошо известны имена Джемала ад-Дина ал-Афгани (1839 — 1909), поэта и философа Мухаммада Икбала (1873/77 — 1938). Надо добавить и имена также уже упоминавшихся русских религиозных философов конца XIX — первой половины XX столетия В. Соловьева, Н. Бердяева, П. Флоренского, С. Булгакова, С. Франка и многих других.
В чем же источник немалого влияния на немарксистскую мысль XX века религиозной философии? Вопрос весьма непростой. Причиной влияния религиозной идеологии всегда было и остается сегодня существование соответствующих религиозных организаций и объединений (в христианской религии — церквей) с их широкой и разнообразной идейной деятельностью. И в наши дни существует достаточно явная связь между социально-экономическим, политическим положением, интересами этих организаций и общефилософскими ориентациями, а также переориентациями тех, кто представляет официальную религиозную идеологию. Любое из вероисповеданий в каждый данный момент представлено идеологами — среди них и философы, которые играли и играют здесь первую скрипку. Примером могут служить идеологи неотомизма. Неотомизм как направление — детище официального католичества. Зародилось оно в 70-х годах XIX столетия под влиянием решений I Ватиканского собора (1869 — 1870). В 1879 году в энциклике папы Льва XIII философия Аквината была объявлена единственно истинной.
С тех пор и до сего дня на арене идейной борьбы активно выступали и выступают идеологи официального католичества, включая философов. Не удивительно, что в рамках этой не просто догматической, но и построенной на «чинопочитании» идейной системе большую роль играют документы, подготовленные теми папами, которые склонны и способны к построению идеологических, в том числе философских, концепций. Нынешний папа Иоанн Павел II, имеющий основательное философское образование, последовал традиции и в 80-х годах опубликовал ряд энциклик философского характера. Ведущими идеологами и философами католичества были, например, Й. Клойтген, кардинал Д. Мерсье, Ф. Ван Стеенберген, А. Сертилланж, И. Бохеньский и др.
Однако официальные философы, философские доктринеры тех или иных религий в XX веке, как правило, не выбивались в когорту действительно крупных мыслителей, влияние которых простирается далеко за пределы религиозной идеологии. И наоборот, воздействие религиозных философов на немарксистскую мысль, их известность в мире были тем большими, чем решительнее они выходили за рамки официальных установлений, догматов, ограничений соответствующих религий. И чем решительнее включались в обсуждение реальных противоречий эпохи, ломали привычную иерархию проблем религиозной философии, меняли веками складывавшийся назидательно-покровительственный стиль разговора с читателем и слушателем, тем меньше держались за «чистоту» религиозного философствования. А вот официальные философы, продолжая за эту «чистоту» бороться, нередко одергивали философов-«бунтарей», не считаясь с их мировой славой. Так, в конце 40 — начале 50-х годов католическая церковь осудила экзистенциализм Г. Марселя. Тот согласился не называть свое учение «экзистенциализмом», но от его основных идей не отказался. Преследованиям официальных кругов католичества подвергался также воспитанник иезуитского ордена видный ученый Тейяр де Шарден (1881 —1955), один из известнейших мыслителей XX века, пытавшихся «модернизировать» христианство. Его воззрения — из-за «слишком большой близости» к естествознанию, к гуманизму — были осуждены, а книги запрещены к использованию в католических учебных заведениях. Характерно, что подобные меры только увеличивали известность неортодоксальных философов. И некоторые их идеи впоследствии все же вливались даже в официальную религиозную мысль.
Это и подводит нас к характерному противоречию, которым в XX веке отмечено развитие и влияние религии вообще, религиозной философии в частности. Наше стремительное столетие довольно быстро развенчивает застывшие, окостеневающие формы мышления, включая мышление философское. Попытки «пустить в дело» устаревшее, сугубо традиционалистское идейное оружие довольно быстро обнаруживают свою несостоятельность. «Мелкий ремонт» его тоже не помогает. Решительный крах то и дело терпит именно привычка цепляться за догмы. И в частности, в трудное положение попадает философско-религиозная догматика. Возьмем, например, одну из центральных догм христианства догму, согласно которой бог, «устраивая» человеку определенные испытания в отместку за первородный грех и греховность вообще, в конце концов все же берет на себя «попечение» о человеческой истории. Две мировые войны и угроза третьей — таково «попечение»? Вот почему в нашем веке широкие круги людей, интересующихся философией, в том числе и верующих, сочувственно встречали попытки обновления, и порой достаточно кардинальные, религиозной идеологии. Итак, поворот к новому, неортодоксальному — одна из причин, объясняющих выдвижение перечисленных религиозных мыслителей в когорту ведущих немарксистских философов XX века.
Надо учесть и другое немаловажное обстоятельство: это были высокопрофессиональные философы, знатоки истории философии, талантливые авторы. К тому же почти все они — яркие социальные критики. Их усилиями был осуществлен в религиозной мысли нашего столетия — опять-таки при упорном сопротивлении ортодоксов — «антропологический поворот», то есть превращение проблемы человека в наиважнейшую, если даже не наиглавнейшую проблему философии. И однако внимательный анализ произведений неортодоксальных религиозных философов показывает: они, подобно ортодоксам, также считают предпосылкой и конечной целью философствования сохранение понятия бога, а также (по крайней мере) центральных догм и устоев религиозного сознания. В этом, как ни покажется странным, также заключен один из источников влияния крупных религиозных философов на современную немарксистскую мысль. Ведь вопреки некоторым ожиданиям и предположениям XX век, потеснив религиозную догматику и ортодоксию, вовсе не стал — и на Западе, но особенно на Востоке — веком атеизма. На конец XX столетия приходится даже оживление активности церквей и религий, нарастание религиозности в некоторых слоях и группах населения. В данном процессе немалую роль играет то, что и официальная, и тем более неофициальная религиозная философия, сохраняя незыблемыми некоторые исходные догмы и принципы, в то же время обнаружила способность к обновлению.
