Летом 1930 года началась новая философская «дискуссия». Она, правда, мало напоминала научный спор. Это было скорее политическое и идеологическое шельмование бывшего философского руководства и философских кадров, объединенных вокруг А. М. Деборина. В июне 1930 года три молодых философа, из которых два — будущие академики М. Б. Митин, П. Ф. Юдин и вместе с ними В. Ральцевич, опубликовали в «Правде» статью «О новых задачах марксистско-ленинской философии». Окончательная и полная победа группы молодых сталинистов наступила после беседы И. В. Сталина с бюро партийной ячейки Института красной профессуры и постановления ЦК ВКП(б) от 25 января 1931 года. В этой беседе И. В. Сталиным была предложена политико-идеологическая квалификация взглядов группы А. М. Деборина как «меньшевиствующего идеализма», которая вошла и в постановление ЦК ВКП(б) «О журнале «Под знаменем марксизма».
Речь в развернувшейся после этого дискуссии шла не об углублении философских исследований, не о повышении их теоретического уровня. По сути дела, был провозглашен курс на полную политизацию теоретической работы, на беспрекословное подчинение философских исследований «командам» партийной бюрократии, на изгнание из философской жизни (а через несколько лет — после убийства С. М. Кирова — на исчезновение из жизни) прежних философских кадров.
Подобно тому как борьба внутри партии велась на два фронта — против «правых» и против троцкистов, в философии также было открыто два фронта — наряду с борьбой против «механистов» началась борьба против «меньшевистствующего идеализма». Взгляды «механистов» оценивались Митиным и Юдиным как идеология «правого уклона», а взгляды представителей группы А. М. Деборина — как «откровенно ревизионистское, антимарксистское, антиленинское философское течение». Эта стилистика представляла вчерашних единомышленников, учителей и своих же товарищей как злостных врагов и прямых идеологических противников. Такого рода стилистическими фигурами «оттачивалось оружие», которое вскоре было пущено в ход против партии и ее теоретических кадров, против народа. Философия стала превращаться в идеологическую дубину, с помощью которой вершился разгром философской мысли, велась борьба с островками независимых теоретических исканий.
Вновь возникли вульгарно-социологические интерпретации классовости науки, партийности любой теории. В учебнике по диалектическому и историческому материализму, выпущенном в 1932 году под редакцией М. Митина и И. Разумовского, был целый параграф, посвященный «буржуазной науке», доказательству того, что наука является формой идеологии и в классовом обществе носит классовый, буржуазный характер. Принцип партийности философии был без всяких на то оснований перенесен вообще на науку и теоретическое знание и превращен в средство политического шельмования и политических обвинений в адрес философов и ученых. Это узкое, сектантское понимание партийности сделало возможным дискредитацию не только отдельных ученых, но и целых научных направлений, которые объявлялись «буржуазными» и противоречащими социалистической идеологии. Упрощенчество пронизывает все и вся. Появились статьи о марксизме в хирургии, о диалектике двигателя внутреннего сгорания, о марксистско-ленинской теории в кузнечном деле, о применении материалистической диалектики в рыбном хозяйстве.
Именно на эти годы приходится и начало складывания «культовой идеологии». В ее становлении немалую роль сыграли «новые философы» — М. Б. Митин, П. Ф. Юдин, М. Д. Каммари и др. Восторженный тон, безмерные эпитеты, приписывание Сталину заслуг, ему не принадлежащих,— все это набирает силу в первой половине 30-х годов и становится стандартом мышления во второй половине 30-х годов. Работы Сталина были канонизированы как высший образец творческого марксизма и марксистско-ленинского решения теоретических проблем. Своего апогея безудержное восхваление работ Сталина достигло после выхода в 1938 году очерка «О диалектическом и историческом материализме», вошедшего в «Краткий курс истории ВКП(б)». Философские вопросы решались в этом очерке крайне упрощенно и примитивно: диалектика как метод излагалась в отрыве от освещения материализма, методология марксизма была сведена к нескольким чертам, не связанным друг с другом.
Очерк «О диалектическом и историческом материализме» был объявлен непревзойденным образцом творческого марксизма и положен в основу преподавания философии. По его схеме отныне строились учебники по марксистской философии.
По существу, этот очерк выполнял функцию катехизиса. Его автор, хотя и до сих пор не до конца ясно, действительно ли им являлся И. Сталин, обожествлялся. В философии все более утверждались серость, раболепство, прислужничество, доносительство, кликушество и страх. Были расстреляны или умерщвлены в лагерях Н. А. Карев, И. К. Луппол, Я. Э. Стэн, С. Ю. Семковский, Г. Г. Шпет, П. А. Флоренский и множество других мыслящих философов. Черное крыло репрессий, колесница смерти и убийств подмяли под себя философскую мысль.
Именно в предвоенный период сложился догматический образ марксизма. Вся философская «работа» рассматривалась как переизложение и комментирование трудов и идей Сталина, а то, что выходило за «прокрустово ложе» философских указаний «гениального мыслителя», отсекалось и пресекалось. М. Б. Митин называл даже юношеские статьи Сталина наиболее зрелым итогом в развитии человеческой мысли, а уж в его последующих «теоретических» трудах он видел воплощение всего опыта мировой борьбы пролетариата, всего богатства содержания марксистско-ленинской теории. Уже в 1938 году специальным постановлением ЦК ВКП(б) от 14 ноября «Краткий курс истории ВКП(б)», а тем самым и глава «О диалектическом и историческом материализме», были объявлены «энциклопедией основных знаний в области марксизма-ленинизма», где дано «официальное, проверенное ЦК ВКП(б) толкование основных вопросов истории ВКП(б) и марксизма-ленинизма, не допускающее никаких произвольных толкований».
Единственной областью, где еще теплилась философская мысль и осуществлялась кропотливая философская работа, долгое время оставалась история философии. Сюда труднее было добраться невеждам от философии — ведь здесь надо было знать труды мыслителей прошлого, литературу, полемизирующую с ними или анализирующую их идеи, раскрывающую социально-культурный контекст возникновения философских систем прошлого.
Выполняя программу историко-философских исследований, намеченную В. И. Лениным в статье «О значении воинствующего материализма», советские философы сконцентрировали свое внимание на таких направлениях, как история материализма, история диалектики, развитие утопического социализма. Уже в 20-е годы выходят переводы выдающихся философов-материалистов прошлого — труды французских материалистов (К. Гельвеция, П. Гольбаха, Д. Дидро, Ж. Ламетри), английских материалистов (Д. Пристли, Д. Толанда и др.), работы Л. Фейербаха. Изучаются жизнь и творчество различных представителей домарксова материализма. Большое внимание советские философы в 20 и 30-е годы уделяют генезису и развитию диалектического метода в немецкой классической философии. Издаются переводы основных трудов И. Канта, И. Фихте, Г. Шеллинга. В 1929 году выходит 1-й том Сочинений Гегеля (в переводе Б. Столпнера, под редакцией А. М. Деборина и Н. А. Карева). Сохранили свою ценность историко-философские исследования немецкой диалектики, осуществленные В. Ф. Асмусом, В. К. Брушлинским, Н. А. Каревым, Б. С. Чернышевым, С. А. Яновской. Издание трудов социалистов-утопистов, предпринятое В. П. Волгиным, его исследования по истории социалистических учений существенно расширили представления о развитии социальной философии в XVII—XIX веках. Круг трудов мыслителей прошлого, изданных в 20—50-е годы, был весьма широк. Здесь представлены и философы античности (Аристотель, Платон, Демокрит, Лукреций, Ксенофонт и др.) и мыслители нового времени (Р. Декарт, Б. Спиноза, Дж. Бруно, Г. Галилей, Ф. Бэкон, Д. Беркли, Т. Гоббс). Значительны и историко-философские исследования таких советских ученых, как И. А. Боричевский, П. П. Блонский, А. Ф. Лосев, С. Я. Лурье, А. О. Маковельский, В. К. Сережников, О. М. Фрейденберг, Ф. И. Щербатской.
Постепенно, однако, начинается падение уровня историко-философской работы, сужение ее тематики. Количество издаваемых на русском языке трудов классиков философии сокращается.
В 1940 году начинает выходить «История философии» под редакцией Г. Ф. Александрова, Б. Э. Быховского, М. Б. Митина и П. Ф. Юдина, задуманная в 7 томах. В 1941 году выпущен второй том, а в 1943 году издан третий том, посвященный развитию философии первой половины XIX века. Это издание подводило итог историко-философских исследований в стране и отличалось многими достоинствами. Оно было с интересом встречено и учеными, и широкой советской общественностью. Однако третий том «Истории философии» подвергся резкой критике в печати, в частности в редакционной статье журнала «Большевик» (1944) «О недостатках и ошибках в освещении истории немецкой философии конца XVIII и начала XIX века». После выхода этой статьи, заклеймившей немецкий идеализм как реакционную философию прусского юнкерства, как идеологию захватнических войн и расизма, дальнейшая работа над этим изданием была прекращена.
