Итак, внутренняя логика проблемы бытия (которой во многом соответствует история ее философского анализа) вела философию от вопроса о существовании мира «здесь» и «теперь» к вопросу о непреходящем (или преходящем) существовании мира как бесконечного (или ограниченного) целого. Философы, далее, обнаруживали, что мир, с одной стороны, неоднороден именно в его существовании, бытии: в целом он непреходящ, но отдельные его предметы и состояния преходящи. Бытие мира как целого неотделимо от бытия в мире всего, что существует. Но между бытием мира и бытием в мире отдельных вещей, состояний, существ есть, таким образом, и различия. С другой стороны, мир как раз в его существовании образует неразрывное единство, универсальную целостность. Отсюда второй аспект философской проблемы бытия, который связан с вопросом о единстве мира.
Мир существует как непреходящее единство вне и независимо от воли и сознания человека. Однако проблема возникает потому, что люди, практически действуя в окружающем мире, связывая благодаря своей деятельности преходящее с непреходящим, прежде всего должны раскрыть для себя эти объективные отношения единства в многообразии. Кроме того, им приходится постоянно «встраивать» в единый, целостный мир созданные им отдельные предметы, конкретные целостности, отношения.
Человек в повседневной жизни, практической деятельности склонен к поиску своего единства с природой, с другими людьми, с обществом (каждый из нас знает это по своему опыту). В то же время ему достаточно очевидны существенные различия между вещным и духовным, природой и обществом, между собой и другими людьми. И все же человеку важно найти и обрести общее между различными целостностями окружающего мира. Тем более что в нем самом слиты в неразрывное единство тело и дух, природное и общественное.
По всем этим причинам подход к миру как единству многообразного — природно-вещного и духовного, природного и общественного — обязательно должен был родиться в человеческой практике, а затем стать и проблемой культуры. В философии был поставлен вопрос о всеобщем — общем для всего. Отвечая на него, философы издавна пришли к выводу: предметы природы и идеальные продукты (мысли, идеи), природа и общество, различные индивиды сходны в том, что они «есть», наличествуют, имеются, существуют, причем не только в их различиях, но и в рамках совокупного, единого существования мира.
Философское открытие проблемы бытия — это пока еще не анализ того, в чем именно состоит единство мира, а поиск его необходимых предпосылок, без чего невозможно раскрыть мировое единство. «Единство мира,— отмечает Ф. Энгельс,— состоит не в его бытии, хотя его бытие есть предпосылка его единства, ибо сначала мир должен существовать, прежде чем он может быть единым… Действительное единство мира состоит в его материальности, а эта последняя доказывается не парой фокуснических фраз, а длинным и трудным развитием философии и естествознания». Ф. Энгельс высказал это суждение в полемике с немецким философом Е. Дюрингом, ошибка которого состояла в попытке заменить категорией бытия, как более широкой и якобы более «фундаментальной», понятие материи.
Энгельс же установил, что в рамках материалистической диалектики, во-первых, считается необходимым, начиная с бытия как такового, принять в расчет именно предпосылочный, на первых порах, подход к проблеме единства мира. Во-вторых, предполагается дальнейшее движение от предпосылочного уровня исследования единства мира (бытие) к раскрытию его материального единства (материя). Пока речь идет о бытии как таковом (философы бы сказали: о «чистом бытии»); нецелесообразно сразу разбирать вопрос о том, как именно существуют различные целостности, входящие в единое бытие.
Итак, второй аспект философской проблемы бытия состоит в следующем: природа, человек, мысли, идеи, общество равно существуют; различные по формам своего существования, они прежде всего благодаря своему существованию образуют целостное единство бесконечного, непреходящего мира. Иными словами, существование всего, что есть, было и будет в мире — предпосылка единства мира.
