Открытость практики по отношению к внешнему миру, способность осваивать в практически-преобразовательной деятельности все новые слои бытия предполагает и возможность постоянного развития субъекта практической деятельности. В рамках практики формируется тот деятельно-творческий способ отношения к действительности, который в принципе выходит за рамки приспособительного поведения и который определяет развитие всей материальной и духовной культуры человечества, всех форм общественной жизнедеятельности человека.
В обыденном словоупотреблении понятия поведения и деятельности, как правило, строго не разграничиваются, применяются как синонимы. Однако в философии и в специальных науках, изучающих различные формы взаимодействия живых существ и человека с действительностью, возникает необходимость в точном разграничении этих понятий.
С термином «поведение» в науке связывается активность, система действий, которая состоит в адаптации, в приспособлении к уже имеющейся наличной среде, притом у животных только к природной, а у человека — и к социальной. Эта адаптация осуществляется на основе определенных биологически или социально заданных программ, исходные основания которых не подвергаются пересмотру или перестройке. О приспособительном поведении у животных уже говорилось выше. Но активность на уровне приспособительного поведения имеет место и в социальной жизни людей. Типичным примером социального поведения является, скажем, адаптация, приспособление к окружающей социальной среде путем следования принятым в этой среде обычаям, правилам и нормам.
Следует заметить, что сама эта адаптация к природной или социальной среде может предполагать различную, в том числе и весьма высокую, степень активности поиска надлежащих средств решения возникающих при этом задач; иными словами, она вовсе не обязательно представляет собой автоматическое, бездумное выполнение заданной программы. Однако в принципе адаптивное поведение представляет собой «закрытую» систему отношения к действительности, пределы которого ограничены данной социальной или природной средой и заданным набором возможных действий в этой среде, определенными жизненными стереотипами и программами. И все же, хотя человек сплошь и рядом строит — и, добавим, должен строить — свои связи с окружающей действительностью на основе адаптивного поведения, этот способ отношения к действительности отнюдь не представляет собой для человека, в отличие от животного, предел его отношения к миру.
Присущей только человеку формой отношения к действительности является деятельность, которая, в отличие от поведения, не ограничивается приспособлением к существующим условиям — природным или социальным,— а перестраивает, преобразует их. Соответственно такая деятельность предполагает способность к постоянному пересмотру и совершенствованию лежащих в ее основании программ, к постоянному, так сказать, перепрограммированию, к перестройке своих собственных оснований. Люди выступают при этом не просто исполнителями заданной программы поведения — хотя бы и активными, находящими новые оригинальные решения в рамках ее осуществления,— а создателями, творцами принципиально новых программ действий. В случае адаптивного поведения при всей его возможной активности и оригинальности цели действий в конечном счете заданы, определены; активность же связана с поиском возможных средств достижения этих целей.
Иными словами, приспособительное поведение целенаправленно, целесообразно. Деятельность же, связанная с перестройкой своих оснований, предполагает целеполагание, является целеполагающей деятельностью. Именно с целеполаганием, с возможностью определять цели деятельности (и при том не под давлением внешних обстоятельств, а на основе решения субъекта) связано традиционное философское понимание свободы. Свобода означает преодоление давления заданных человеку условий — будь то внешняя природа, социальные нормы, окружающие люди или внутренняя ограниченность,— как факторов, детерминирующих его поведение, предполагает способность строить собственную программу действий, которая позволяла бы выйти за рамки предписываемого наличной ситуацией, расширить горизонт своего отношения к миру, вписаться в более широкий контекст бытия.
Вся история человеческого общества, материальной и духовной культуры человека представляет собой процесс развертывания, реализации деятельно-творческого отношения человека к окружающему его миру, которое выражается в построении новых способов и программ деятельности. Если взять материальное производство, то люди в свое время совершили переход от присваивающего хозяйства — охоты и рыболовства — к производящему хозяйству — земледелию и животноводству, далее от ремесла и мануфактуры к крупному машинному производству; в настоящее время осуществляется научно-техническая революция, суть которой заключена в органическом соединении науки и производства.
В общественной жизни наиболее ярким примером ломки старых стереотипов и программ адаптивного поведения являются социальные революции, с которыми связано переустройство всего уклада жизни людей в экономической, политической и идеологической сферах. В духовной культуре творческая способность к ломке старых программ деятельности и созданию новых ее форм проявляется (если взять в качестве примера науку) в научных революциях, приводящих к созданию новых научных картин мира и связанных с ними новых идеалов и норм научного познания, в искусстве — в создании новых стилей, да и новых видов искусства и т. д.
