Философия вовсе не является законченным учением, в котором были бы заранее даны ответы на любые возникающие и могущие возникнуть в будущем вопросы; напротив, философия — это открытая, развивающаяся система, и это — способ ее существования. Философия не просто обладает способностью к развитию в ответ на изменения, происходящие в мире; она развивается в силу внутренней необходимости, что и позволяет ей не ограничиваться фиксацией изменений, а служить своего рода компасом, с помощью которого прокладываются пути в будущее.
Это значит, что философское познание изменяющейся, развивающейся действительности возможно лишь в форме творческого поиска, который считает полученные решения не окончательными, а открытыми — открытыми для дискуссии, для критики, для переосмысления, уточнения и углубления. Хорошо известно из прошлого опыта, что как только от философского исследования отлетает дух напряженного искания, смелого интеллектуального усилия, тут же, словно по мановению руки злого волшебника, все как будто застилается какой-то нездоровой пеленой. Даже самые глубокие истины, буквально выстраданные величайшими мыслителями всех времен, вдруг обретают вид бессодержательных абстрактных формул, плоских банальностей, не способных затронуть ни ум, ни сердце.
Поэтому можно сказать, что философский поиск всегда не только опирается на предшествующие достижения философской мысли и одушевляется ими, но и сам вновь и вновь одухотворяет эти достижения, делает их актуальными для мировосприятия и раздумий современного человека. Другими словами, те, кто занимается философией, хотят они того или не хотят, принимают на себя нелегкую ношу ответственности и перед своими современниками, и перед философами прошлого за то, чтобы никогда не угасал Гераклитов огонь, символизирующий беспокойное, дерзновенное стремление к истине, очищающей и укрепляющей дух человека и общества.
Наряду с этим ответственность философии простирается и в другом направлении. В современном динамичном, бурно меняющемся мире человек и человечество постоянно сталкиваются с принципиально новыми ситуациями, задачами и проблемами во всех сферах своей жизни. И именно от философии во многом зависит, насколько все мы будем готовы к этому новому, неизвестному — будем ли всякий раз теряться и ударяться в панику, либо будем искать выходы из новых ситуаций вслепую, на ощупь, либо же сможем действовать разумно и осмотрительно, четко осознав свои цели и трезво оценив возможности их достижения. Философское осмысление реальностей современного мира и тенденций его развития — одно из важных условий того, чтобы человеческая деятельность могла реализовываться как деятельность разумная, сознательная и целенаправленная. Речь не идет, конечно, о том, что в философии следует искать рецепты, однозначно определяющие путь к получению желательных результатов. Задача философии лежит в совершенно другой плоскости — там, где обеспечивается сама наша подготовленность к разумному, осмысленному действию.
Посредством философского анализа определяются те мыслительные горизонты, на фоне которых и формируется рациональное отношение к возникающим в жизни человека и общества проблемным ситуациям. Иначе говоря, философский анализ позволяет выразить на языке понятий и, следовательно, сделать предметом разумного осмысления наши интересы и устремления, нашу неудовлетворенность самими собой и тем, что нас окружает,— в общем, все то, что побуждает нас действовать, и действовать так, а не иначе. Именно на этой основе и может вырабатываться, обосновываться и осуществляться рациональный курс действий.
Особая роль философии в период революционного обновления общества определяется также и тем, что философский анализ дает возможность увидеть обусловленность историческими обстоятельствами, а значит, ограниченность многого из того, что представлялось безусловным, что обрело силу стереотипа, а то и просто догмы. Так, на долю философии выпадает сегодня задача критического исследования наших представлений о социализме как высшей из всех до сих пор известных в человеческой истории форм организации совместной жизни людей в обществе. Основоположники марксизма не могли, да и не ставили своей задачей дать детальные чертежи нового общественного строя, справедливо полагая, что это — дело исторического творчества непосредственных строителей нового общества. И когда в России партия большевиков под руководством Ленина впервые в истории приступила к созданию социалистических форм общественной организации, очень многое приходилось делать и переделывать, исходя не из одних лишь общих соображений, а прежде всего из анализа и осмысления процессов реальной жизни.
Впоследствии, однако, содержание планов, разработанных под руководством В. И. Ленина,— планов широких, не только открывающих простор для революционного творчества масс, но и требующих такого творчества, планов, реализация которых уже началась, — было отчасти выхолощено, отчасти просто предано забвению. Более того, искажались и сами идеалы социализма. Возобладали командно-директивные методы организации и построения общественной жизни. И хотя разбуженный Октябрьской революцией энтузиазм широких народных масс еще долго сохранял силу, оставаясь главным импульсом общественного развития, командно-административная система, с одной стороны, эксплуатировала его, а с другой — все больше и больше подавляла, вступала в противоречие с ним, сеяла семена отчуждения трудящегося человека от жизни общества, что и привело впоследствии к социальной апатии, к безответственности и бесхозяйственности, короче, к застою.
Соответственно этому укоренялись, приобретали прочность предрассудка упрощенные, примитивные представления о социализме как обществе, в котором человеческая личность поставлена в весьма жесткие рамки, так что ей надлежит довольствоваться неким минимумом в том, что касается не только материальных благ, но и социальной справедливости, и участия в общественных делах. Именно такой тип личности — стандартизованный «винтик», всецело подчиненный социальным структурам,— и соответствует требованиям командно-административной системы.
Подобного рода стереотипы долгое время оказывали, да и сейчас еще продолжают оказывать серьезнейшее негативное воздействие на социальную практику. Вместе с тем под их влиянием искажалась и теория, роль которой зачастую низводилась до обоснования и оправдания этой практики. Преодоление таких стереотипов, жизненно необходимое для решения всех социальных проблем, стоящих перед нашим обществом, было бы попросту невозможно без самой глубокой и основательной критики тех деформаций, которым подвергались и сама социальная практика, и порождаемые ею представления людей, и теоретическое осознание этой практики и этих представлений. Орудием такой критики и призвана стать марксистско-ленинская философия на современном этапе ее развития.
Однако критическое философское исследование всегда не только решает отрицательные задачи ниспровержения тех или иных устаревших стереотипов, но и несет в себе мощный положительный заряд утверждения всего того, что соответствует как новой, изменившейся реальности, так и подлинным социальным идеалам (в данном случае — социалистическим), взятым во всей их полноте, без каких бы то ни было изъятий и упущений. Собственно говоря, критика только и может достигать своей цели, только и может быть конструктивной, если она вдохновляется этими идеалами. Таким образом, последовательно проводимая марксистская критика социальной практики, критика диалектическая, не имеющая ничего общего с тем, что Ленин называл голым, зряшным отрицанием,— эта критика в конечном счете и есть не что иное, как творческий поиск того конкретного содержания, которым должны быть наполнены наши представления о новом облике социализма, выявление ростков этого нового в самой реальности и определение путей, ведущих к достижению качественно нового состояния общества.
Современная действительность ставит перед философией немало новых, чрезвычайно острых и серьезных проблем; новым звучанием и новым содержанием наполняются и многие из традиционных проблем философии. Становится все более очевидным, что для научного осмысления революционных преобразований, развертывающихся в советском обществе, для определения перспектив его развития необходимо во всей полноте раскрыть тот творческий потенциал, который заключен в марксистско-ленинской теории вообще и в философии в частности.
Следовательно, одной из центральных областей философских исследований и дискуссий и наряду с этим одной из стержневых тем, связывающих философию с жизнью, с реальной практикой сегодня и в перспективе, является диалектика развития социализма. Наше время не только позволяет, но и требует подлинно творческого изучения этой проблематики, в которую в прошлом было привнесено немало догматизма и схоластики, бесплодных схематизаций, градаций, классификаций и пр., все дальше уводивших от действительной жизни с ее противоречиями и трудностями.
Говоря о философских аспектах нового политического мышления, было бы неверно сводить его к проблематике, которая интересует только марксистско-ленинскую философию. Философское обоснование необходимости нового мышления и его специфических характеристик — это одна из тех задач, решение которых предполагает диалог и творческое сотрудничество философов, принадлежащих к самым разным школам и направлениям.
Немало новых проблем возникает и в такой области, как философское осмысление научно-технического прогресса, его перспектив и тех воздействий, которые он оказывает на жизнь человека и общества. До сравнительно недавнего времени философы уделяли преобладающее внимание гносеологическим и методологическим проблемам, возникающим в процессе развития науки и техники, и мировоззренческому осмыслению новейших достижений науки. Эта проблематика не утрачивает своей актуальности и сегодня хотя бы в силу того, что развитие науки и техники нисколько не замедляется, а, напротив, осуществляется чрезвычайно быстрыми темпами.
Вместе с тем в последние годы все более властно заявляет о себе необходимость социально-философского исследования всего того, что несет с собой научно-технический прогресс. Известное отставание в этой области (хотя, конечно, не одно лишь оно) нашло свое выражение в том, что сегодня принято называть технократическими перекосами. Речь идет о тенденции внедрения научно-технических достижений и реализации научно-технических проектов, исходя из соображений только экономической эффективности, к тому же еще и узко понятой. Эти тенденции находят выражение в создании таких технических средств и систем, которые неудобны в управлении, расточительны в использовании человеческих и природных ресурсов, опасны для окружающей среды и не защищены должным образом от аварий, чреватых самыми тяжелыми последствиями.
Сегодня ясно, что ни один сколько-нибудь серьезный народнохозяйственный, научно-технический или инженерно-технологический проект не может быть допущен к реализации, если он в должной мере не проанализирован с социальной, культурной, человеческой, гуманистической точек зрения. В организации такой гуманистической экспертизы, которая требует участия как представителей самых разных областей научного знания, так и широкой общественности, центральная роль принадлежит именно философии. Это одна из точек, в которой задачи философии непосредственно смыкаются с запросами практики.
Еще одна такая точка связана с осмыслением противоречивых взаимозависимостей между научно-техническим и социальным прогрессом. В наши дни особую опасность, в частности, представляет недостаточная подготовленность человека и общества к жизни и деятельности в мире, все более насыщающемся плодами научно-технического прогресса. С одной стороны, эта неподготовленность находит выражение в частых случаях возникновения аварийных ситуаций. С другой стороны, она же проявляется в настроениях иррационального страха перед техникой — технофобии, что влечет за собой внутреннее, нередко неосознаваемое сопротивление внедрению научно-технических достижений. Между тем накапливающееся отставание в научно-технической области является одним из самых серьезных препятствий не только в развитии экономики и народного хозяйства, но и в реализации усилий, направленных на достижение социалистическим обществом современных форм.
Марксистская философия никогда не рассматривала научно-техническое развитие как самоцель, и сегодня с особой отчетливостью видна несостоятельность сциентистских и технократических интерпретаций марксизма, фактически низводящих его на уровень одной из многочисленных версий технологического детерминизма. Научно-технический прогресс — лишь одна из сторон прогресса социального, хотя в конкретных исторических условиях взаимоотношения между этой стороной и целым бывают весьма напряженными и противоречивыми. В конечном же счете развитие науки и техники выступает как важная форма развития сущностных сил человека. Поэтому в круг задач философии входят как выявление гуманистического предназначения науки и техники, так и критическое исследование тех социальных факторов, условий и обстоятельств, которые препятствуют реализации этого предназначения, а порой ведут к антигуманному использованию результатов научно-технического прогресса; входит также и поиск в самой реальной действительности тенденций и сил, способных противостоять дегуманизации науки и техники.
Пожалуй, одной из основных областей, в которых наука может в полной мере реализовать свое гуманистическое предназначение, является все более тревожащий ныне человечество обширный комплекс глобальных проблем современности. Не повторяя того, что было сказано об этом в тексте книги, отметим лишь, что именно философии принадлежат первые попытки осмысления этих проблем, уяснения того, что с их появлением мир вступает в качественно новое состояние выработки мировоззренческой платформы для их изучения и решения. Философия, наконец, явилась инициатором их комплексного исследования, объединения на этом поприще усилий представителей многих естественных и общественных наук. Именно на почве философского анализа глобальных проблем впервые были поставлены вопросы о диалектике общечеловеческих и классовых ценностей и интересов, о необходимости сотрудничества ученых, политических деятелей и общественности разных стран в совместном решении этих проблем. Комплекс глобальных проблем, тесно связанный с такой темой, как будущее человека и человечества, является характерным примером того, как происходит расширение и обогащение традиционной философской проблематики; вместе с тем он представляет собой и одно из перспективных направлений развития философии.
Если попытаться теперь подытожить сказанное о новых проблемах, которые встают сегодня перед философией, то обнаружится, что в них есть нечто единое. И единство это обусловлено тем, что каждая из названных проблем является особой проекцией той проблемы, которая во все времена была определяющей для философии и сегодня видится столь же новой, столь же открытой, как и два тысячелетия назад. Речь идет о проблеме человека, этом подлинном начале всякого философствования. Обстановка, складывающаяся сегодня в нашем обществе, где вопросы человеческих ценностей, развития человека заняли приоритетное место среди всех проблем практической политики, создает беспрецедентно благоприятные условия для глубокого изучения проблемы человека. Но вместе с тем это накладывает на философию и особую ответственность.
С начала 60-х годов в советской философии было проведено немало исследований по проблеме человека, в значительной мере благодаря которым обозначился поворот к тому, что можно назвать гуманистическим прочтением Маркса, Энгельса и Ленина. Ныне важно не только закрепить достигнутое, но и выйти в философском понимании человека на новые рубежи, обеспечить и более глубокое проникновение в суть этой проблемы, в частности через развитие комплексных исследований человека, и возможности плодотворного контакта исследований с практикой, с общественной жизнью.
Конечно, мы смогли обозначить здесь лишь некоторые актуальные философские проблемы и направления поиска. Приобщаясь к философии, можно узнать и многое другое, что лежит за рамками введения в нее. Но это требует ответной активности: философия вознаграждает своей мудростью только тех, кто усердно ищет и кропотливо работает.
«В науке нет широкой столбовой дороги, и только тот может достигнуть ее сияющих вершин, кто, не страшась усталости, карабкается по ее каменистым тропам» — К. Маркс.
